Мужчины проводили ее от ворот вверх по спиральной лестнице. По стандартам великих домов Орлиное Гнездо было небольшим замком: семь тонких башен жались друг к другу, словно стрелы в колчане на плече огромной горы. Здесь не нужны были конюшни, кузни и псарни, но Нед утверждал, что житницы замка столь же вместительны, как и в Винтерфелле, а в башнях может расположиться пять сотен латников. И все же замок казался Кейтилин странно пустым, по его каменным залам гуляло гулкое эхо.

Лиза ожидала ее в своем солярии, еще не переодевшись со сна. Длинные, осеннего цвета волосы спускались на нагие белые плечи и вниз по спине. Стоявшая сзади служанка причесывала свою госпожу, но едва Кейтилин вошла, сестра вскочила на ноги и улыбнулась.

– Кет, – проговорила она. – О, Кет, как я рада снова видеть тебя, моя милая сестрица! – Она побежала навстречу с раскрытыми объятиями. – Как же давно мы встречались в последний раз, – прижалась Лиза к сестре. – О, как это было давно!

С последней встречи миновало пять лет, слишком жестоких для Лизы. Сестра была на два года моложе Кейтилин, однако теперь выглядела намного старше. Низкая ростом, она располнела, а побледневшее лицо ее сделалось одутловатым. Голубые глаза Талли стали блеклыми и водянистыми, теперь они, казалось, не знали покоя. Небольшой рот сделался воинственным. Поглядев на Лизу, Кейтилин вспомнила тонкую высокогрудую девушку, стоявшую возле нее в тот далекий день в септе Риверрана. Какой очаровательной и полной надежд казалась она! От красоты сестры остался лишь водопад золотистых густых волос, спускавшихся на ее грудь.

– Ты выглядишь хорошо, – соврала Кейтилин, – но кажешься… усталой.

Сестра опустила руки.

– Усталой? Конечно же…

Тут она заметила всех остальных: и свою служанку, и мейстера Колемона, и сира Вардиса.

– Оставьте нас, – проговорила Лиза. – Я хочу побеседовать с сестрой с глазу на глаз.

Пока они выходили, Лиза держала Кейтилин за руку… и отпустила ее в тот же самый момент, когда за приближенными закрылась дверь. Кейтилин сразу увидела, как переменилось лицо сестры. Словно бы облако затмило солнце.

– Неужели у тебя не осталось ума?! – рявкнула Лиза. – Ты привезла его сюда – без моего разрешения, даже без предупреждения, и теперь вовлечешь нас в свои ссоры с Ланнистерами…

– Мои ссоры? – Кейтилин едва могла поверить собственным ушам. В очаге горел жаркий огонь, но в голосе Лизы не слышалось теплоты. – Сначала это была твоя ссора; ты прислала мне это проклятое письмо, в котором написала, что Ланнистеры убили твоего мужа.

– Я просто хотела предупредить тебя, советовала держаться от них подальше! Я никогда не собиралась драться с Ланнистерами! Боги, неужели ты не понимаешь, Кет, что ты наделала?

– Мама? – послышался тоненький голос, Лиза обернулась, тяжелое одеяние распахнулось. В дверях стоял Роберт Аррен, лорд Орлиного Гнезда. Не выпуская из рук потрепанную тряпичную куклу, он глядел на них круглыми глазами. Худенький, невысокий для своего возраста и болезненный, он то и дело начинал дрожать. Мейстеры звали это заболевание трясучкой. – Я услышал голос…

Нечего удивляться, подумала Кейтилин, Лиза едва не кричала. Сестра поглядела на нее, словно уколола кинжалом.

– Это твоя тетя Кейтилин, малыш. Моя сестра – леди Старк. Ты помнишь ее?

Мальчик, не узнавая, поглядел на Кейтилин.

– Кажется, – ответил он, моргнув, хотя ему было меньше года, когда леди Старк в последний раз видела племянника.

Лиза уселась возле очага и сказала:

– Иди к маме, мой милый. – Она расправила его ночную рубашку и погладила тонкие каштановые волосы. – Правда, красавец? И он такой сильный, не верь тому, что о нем говорят. Джон знал это. Семя крепкое, сказал он мне. Это были его последние слова. Он все говорил: «Роберт, Роберт», – и стискивал мою руку так, что остались отметины. «Скажи им, что семя крепкое». Его семя. Он хотел, чтобы все знали, каким сильным вырастет мой малыш.

– Лиза, – сказала Кейтилин, – если ты не ошибаешься насчет Ланнистеров, тем больше у нас причин действовать быстро. Мы…

– Не при младенце, – сказала Лиза. – У него такой нежный характер, так, мой милый?

– Мальчик этот – лорд Орлиного Гнезда и хранитель Долины, – напомнила ей Кейтилин. – Пора нежностей прошла. Нед думает, что дело дойдет до войны.

– Тихо! – рявкнула Лиза. – Ты испугаешь мальчика. – Маленький Роберт глянул через плечо на Кейтилин и задрожал. Кукла упала, он прижался к матери. – Не бойся, мой ласковый, – шепнула Лиза. – Мама здесь, и ничего не случится. – Распахнув одежду, она извлекла бледную тяжелую грудь, оканчивающуюся красным соском. Мальчишка потянулся, прижался к груди и принялся сосать. Лиза погладила его голову.

Кейтилин не могла найти слов.

И это сын Джона Аррена, не веря себе, думала она. Она вспомнила своего собственного мальчишку, трехлетнего Рикона, который был в два раза моложе Роберта и в пять раз сильнее. Нечего удивляться, что лорды Долины противятся. Она впервые поняла, почему король попытался забрать это дитя от матери, чтобы воспитать у Ланнистеров…

– Мы здесь в безопасности, – сказала Лиза. Но Кейтилин не поняла, к кому она обращается – к ней или к мальчику.

– Не будь дурой, – возразила Кейтилин, покоряясь пробудившемуся гневу. – Никто здесь не в безопасности. И ты прискорбно ошибаешься, если считаешь, что, спрятавшись здесь, заставишь Ланнистеров забыть о себе.

Лиза прикрыла уши мальчика ладонью.

– Даже если они сумеют провести войско через горы и возьмут Кровавые ворота, Орлиное Гнездо неприступно. Ты сама видела это. Ни один враг не доберется до нас!

Кейтилин хотелось ударить сестру. «Дядя Бринден пытался предупредить меня», – вспомнила она и сказала:

– Неприступных замков не бывает.

– Кроме нашего, – настойчиво повторила Лиза. – Все так утверждают. Но я не знаю теперь, что делать с Бесом, которого ты привезла сюда…

– Он плохой? – спросил лорд Орлиного Гнезда, не выпуская соска, сделавшегося влажным и красным.

– Он очень плохой человек, – ответила ему Лиза, прикрываясь. – Но мама не позволит сделать больно своему маленькому мальчику.

– Пусть тогда уезжает. Прогоните его! – сказал Роберт.

Лиза погладила голову сына.

– Быть может, мы так и сделаем, – пробормотала она. – Быть может, именно так мы и поступим.

Эддард

Он обнаружил Мизинца в гостиной комнате борделя, лорд Бейлиш дружелюбно беседовал с высокой элегантной женщиной в расшитом перьями одеянии, покрывавшем черную, словно чернила, кожу. У очага Хьюард играл в фанты с пышной девкой. Судя по всему, он уже проиграл пояс, кольчугу и правый сапог, девица же еще едва расстегнула свой наряд. Возле окна, по которому текли струи дождя, стоял Джори Кассель, с сухой улыбкой на лице он следил за Хьюардом и наслаждался зрелищем.

Нед остановился у подножия лестницы и натянул перчатки.

– Пора уходить. Мои дела здесь закончены.

Хьюард вскочил на ноги, поспешно собирая свои вещи.

– Как вам угодно, милорд, – сказал Джори. – Я помогу Уилу привести коней. – Он направился к двери.

Мизинец прощался долго. Он поцеловал руку чернокожей женщине, шепнул ей на ухо какую-то шутку, от которой она расхохоталась, и только потом повернулся к Неду.

– Ваши дела, – спросил он непринужденным тоном, – или Роберта? Говорят, что десница видит сны короля, отдает приказы голосом короля и правит мечом короля. Значит ли это, что ваш член также можно приравнять к королевскому?..

– Лорд Бейлиш, – проговорил Нед. – Вы слишком далеко заходите. Конечно, я благодарен вам за помощь. Нам пришлось бы потратить не один год, чтобы самостоятельно обнаружить этот бордель. Но это не значит, что я намереваюсь терпеть ваши насмешки. Я более не десница короля.

– Лютоволк – зверь лютый, – заметил Мизинец, резко скривив рот.

Под теплым дождем, хлеставшим с черного неба, они направились к конюшне.

Нед набросил на голову капюшон плаща. Джори вывел его коня. Молодой Уил следовал за ним, одной рукой выводя кобылу Мизинца; другой он застегивал пояс и завязывал брюки. Из дверей конюшни выглянула, хихикая, босоногая шлюха.